Созревание наших детей ставит различные по сложности и разнообразные по содержанию вопросы и задачи как перед нами, взрослыми, так и перед самими подростками. Что можно ожидать от подросткового – такого «страшного» — возраста?
Обычно обе стороны придерживаются своей точки зрения и не отступают даже на сантиметр от своих убеждений. При возникновении вопросов со стороны детей-подростков родители часто занимают позицию «это тебе сейчас не нужно, вырастешь, сам все поймешь» а дети – «эти взрослые ничего не понимают, им нет до меня дела».
На самом деле, в большинстве случаев здесь «истина» по середине. Чтобы дойти до нее, однако, мы, как зрелые люди должны проявить в определенной мере понимание, готовность к переменам, настойчивость и терпение, прежде всего терпение.
Подростковый возраст
Одна из первых вещей, на которые хорошо бы обратить внимание — это отношение к подростку (которое обычно многих из них раздражает). Если до сих пор мы «говорили для него», то сейчас уже необходимо «говорить с ним». Многие родители будут отрицать такой подход, но если посмотреть честно и беспристрастно на то, как мы разговариваем со своими детьми, то можно заметить, что часто это происходит в такой форме: «мы знаем, что лучше для вас», «я делаю это для твоего же блага» или «как ты можешь быть таким неблагодарным? Я посвятила свою жизнь тебе, а ты?…».
Конечно, вы не должны, как родители, капитулировать перед подростком. Наоборот, нужно корректно, как с равным, обсуждать вместе намерения и планы, даже советоваться, вместо того, чтобы ставить ребенка перед свершившимся фактом, особенно если это связано с его собственным будущим.
Следующий важный пункт касается взросления ребенка и его перехода из вчерашней страны детства в мир взрослых. Для многих родителей это отделение ребенка — очень болезненный процесс. В этой связи мадам д-р Доминик Гобер, французский психиатр и психоаналитик, говорит, что «подростковый возраст — трудный переходной период к автономии и сексуальности. Это процесс отделения от родителей, путь к зрелой сексуальности и обретению способности принять определенную дозу одиночества», а также: «Может быть, вместо «кризис» мы сегодня, скорее, должны использовать термин «процесс», говоря о «процессе отрочества». С одной стороны, это время, когда строится и обособляется сексуальность взрослой личности. А с другой стороны, и это тоже очень важно, в этот период осуществляется колоссальная психическая работа, которая позволит подросткам стать взрослыми, оторваться от родителей и жить самостоятельно. И поэтому мы говорим о том, что есть кризис, как у одних, так и у других».
Как бы не был труден для нас, родителей, этот процесс сепарации, нужно принять на свой собственный счет боль и грусть от того, что происходит, чтобы позволить своим детям повзрослеть.
Третий важный момент заключается в предоставлении молодежи достаточно личного пространства (как реального, так и психического), где можно чувствовать себя непринужденно и беззаботно. Это место, где они имеют права и свободу, ищут и находят себя, могут быть грустными, сжиматься в комочек, или же наоборот — предаваться собственной фантазии и мечтам. Это место, где они могут быть наедине с собственными мыслями и с собственным телом, которое сейчас претерпевает серьезные метаморфозы, и начинает постепенно постигаться как источник удовольствия.
Интересно, что нужно сделать, чтобы «освободить» это пространство, где подросток может побыть один, чтобы и нам можно было найти его в случае необходимости, так как призыв взрослого часто рассматривается им как наличие каких-либо претензий лично к нему. На самом деле, нашему подростку все еще нужен участливый диалог и поддержка, он очень остро реагирует на темы, которые его волнуют, и часто опасается, что взрослые могут отнять это хрупкое и эфемерное ощущение свободы, которое в последнее время так им завладело.
